Михаил Сергеевич Рязанский (1909-1987) - советский учёный и конструктор в области ракетно-космической техники.
Член-корреспондент АН СССР (1958). Герой Социалистического Труда (1956). Лауреат Ленинской премии (1957) и Сталинской премии второй степени (1943). Член КПСС с 1931 года.
Биография
Родился 23 марта (5 апреля) 1909 года в Санкт-Петербурге. Детские годы провел в Баку, где его отец работал секретарём в конторе Нобеля.
В 1923 году семья Рязанских переезжает в Москву, где Рязанский стал комсомольцем - активно занимался комсомольской работой, становится пропагандистом радиодела в Хамовниках.
Трудовую карьеру М. С. Рязанский начал монтёром, потом работал техником. В 1924-1927 годах на общественных началах руководит радиокружками, работает в президиуме «Общества друзей радио» при МК ВЛКСМ, работает в президиуме радиокомиссии при ЦК ВЛКСМ. Это же общество в 1928 году рекомендовала его для работы в Нижегородской радиолаборатории имени В. И. Ленина - в то время ведущего радиоцентра страны. В Нижнем Новгороде Рязанский заведовал антенным полигоном. В 1931 году стал кандидатом в члены ВКП(б), в 1940 году был принят в члены партии.
В 1931 году был направлен на обучение в Ленинградскую Военно-техническую академию, но поступил в Ленинградский электротехнический институт. Одновременно Рязанский работает в Особом техническом бюро (Остехбюро), в котором занимается разработкой радиоприёмников для военно-морского флота СССР. В это время он тяжело заболел туберкулёзом. Ради выздоровления уехал в Башкирию, где в Ишимбайнефти работал его отец. Его в Башкирии выходили родители мёдом и кумысом, болезнь отступила.
В 1934 году он возвращается в Москву, переводится в Московский энергетический институт. Одновременно работает в московском филиале Остехбюро. В 1935 году заканчивает МЭИ, защитив секретный диплом по системам специального радиооповещения, и продолжает работать в Остехбюро, которое вскоре преобразуется в НИИ-20. Занимался радиоуправлением танков, самолетов и торпедных катеров, позднее авиационными радиостанциями.
Перед самым началом Великой Отечественной войны Рязанский начал заниматься радиолокацией, участвовал в разработке первого советского радиолокатора: разрабатывал его приёмную часть. Затем стал Главным конструктором радиолокатора П2, принятого на вооружение. Работа над радиолокатором, начатая в Москве, продолжалась в Барнауле, куда были эвакуированы радисты. Следующей разработкой Рязанского стал локатор наведения П-3, затем был радиолокатор «Бирюза».
В конце войны Рязанский был привлечен к изучению систем наведения ракет Фау-2. В 1945-1946 годах, в числе многих видных советских учёных и конструкторов, находился в командировке в Германии, где изучал разработки германских инженеров. Для этого советскими инженерами был создан институт «Нордхаузен», где работали как советские, так и немецкие специалисты. Рязанский тоже прошел школу «Нордхаузена» вместе с Королевым, Глушко и другими будущими создателями советской ракетно-космической техники. По результатам работы спецкомиссии был выпущен отчёт, третий том «Системы управления немецких ракет» был выпущен под руководством М. С. Рязанского.
Возвратившись в Советский Союз он сразу же был назначен Главным конструктором НИИ-885 (ныне ФГУП «Российский научно-исследовательский институт космического приборостроения»), который занимался работами по управлению и аппаратуре радиосвязи для ракет. Входил в великолепную шестёрку Совета главных конструкторов, принимавшую решения по ракетной отрасли. М. С. Рязанский стал до конца своей жизни главным ракетным «радистом» страны. В январе 1951 года он был назначен главным инженером НИИ-88 Министерства вооружения, а летом 1952 года - начальником Главного управления Министерства вооружения СССР.
В 1954 году он возвращается в НИИ-885 и остается там научным руководителем и Главным конструктором, пребывая на этом посту в течение всех последующих лет, вплоть до 1986 года. Он участвовал в разработке радиосистем для баллистических ракет, а впоследствии для космических ракет-носителей, спутников, межпланетных станций. Когда С. П. Королев создал знаменитый «Совет Главных конструкторов», одним из членов Совета стал Рязанский.
Советский учёный и конструктор в области ракетно-космической техники. Член-корреспондент АН СССР (1958), Герой Социалистического Труда (1956).
В 1931 году был направлен на обучение в Ленинградскую Военно-техническую академию, но поступил в Ленинградский электротехнический институт. Одновременно Рязанский работал в Особом техническом бюро, в котором занимался разработкой радиоприёмников для военно-морского флота СССР. В 1934 году перевелся в Московский энергетический институт. Одновременно работал в московском филиале Остехбюро. В 1935 году заканчил МЭИ, продолжил работать в Остехбюро, которое было преобразовано в НИИ-20. Занимался радиоуправлением танков, самолетов и торпедных катеров, позднее авиационными радиостанциями.
Перед самым началом Великой Отечественной войны Рязанский начал заниматься радиолокацией, участвовал в разработке первого советского радиолокатора: разрабатывал его приёмную часть. Затем стал Главным конструктором радиолокатора П2, принятого на вооружение. Работа над радиолокатором, начатая в Москве, продолжалась в Барнауле, куда были эвакуированы радисты. Следующей разработкой Рязанского стал локатор наведения П-3, затем был радиолокатор «Бирюза».
В конце войны Рязанский был привлечен к изучению систем наведения ракет Фау-2. В 1945—1946 годах, в числе многих видных советских учёных и конструкторов, находился в командировке в Германии, где изучал разработки германских инженеров. Для этого советскими инженерами был создан институт «Нордхаузен», где работали как советские, так и немецкие специалисты. Рязанский тоже прошел школу «Нордхаузена» вместе с Королевым, Глушко и другими будущими создателями советской ракетно-космической техники. По результатам работы спецкомиссии был выпущен отчёт, третий том «Системы управления немецких ракет» был выпущен под руководством М. С. Рязанского.
Был назначен Главным конструктором НИИ-885 (ныне ФГУП «Российский научно-исследовательский институт космического приборостроения»), который занимался работами по управлению и аппаратуре радиосвязи для ракет. Входил в шестёрку Совета главных конструкторов, принимавшую решения по ракетной отрасли. М. С. Рязанский стал до конца своей жизни главным ракетным «радистом» страны. В январе 1951 года он был назначен главным инженером НИИ-88 Министерства вооружения, а летом 1952 года — начальником Главного управления Министерства вооружения СССР.
В 1954 году он возвращается в НИИ-885 и остается там научным руководителем и Главным конструктором, пребывая на этом посту в течение всех последующих лет, вплоть до 1986 года. Участвовал в разработке радиосистем для баллистических ракет, а впоследствии для космических ракет-носителей, спутников, межпланетных станций. Когда С. П. Королев создал знаменитый «Совет Главных конструкторов», одним из членов Совета стал Рязанский.
С 1965 по 1986 годы М. С. Рязанский работал заместителем по научной работе директора ФГУП «РНИИ КП», оставаясь главным конструктором предприятия. Умер летом 1987 года.
Внук Сергей Рязанский (род. 13 ноября 1974) — российский космонавт-испытатель.
Документальные фильмы о Рязанском М. С.
(видеоматериалы из свободного доступа Интернета)
Энциклопедичный YouTube
1 / 4
✪ Когда придумали Куликовскую битву? (Познавательное ТВ, Артём Войтенков)
✪ В ЦПК впервые прошел сеанс видеосвязи по управлению антропоморфным роботом Джастин с борта МКС
✪ Александр Хохлов про космонавтику
✪ Святослав Морозов - как стать космонавтом, часть вторая
Субтитры
Считается, что наука история изучает прошлое. Хотя на самом деле она переделывает реальность прошедшего под цели и задачи современной власти. Власти не только государственной, но и клановой и глобальной. Народу подают сильно отредактированную, а местами откровенно ложную историю. Исторические факты убедительно описываются в учебниках. Но если начать выяснять, откуда же появился этот всем известный факт, то начинается любопытная история как делают историю. В наших школьных учебниках написано, что в 1380 году состоялась крупная битва между татаро-монгольскими войсками под командованием хана Золотой Орды Мамая, и русским войском под предводительством Дмитрия Донского. Решающая победа русских войск в Куликовской битве стала важным шагом на пути к восстановлению единства Руси и будущему свержению золотоордынского ига. Официальной наукой историей доподлинно установлено место сражения - как ни странно, оно находится в Тульской области. На поле воздвигнут памятник в честь победы русских войск, храм Сергия Радонежского, который благословил русское войско. И памятник самому князю, который получил прозвище "Донской" за разгром татаро-монгольских ворогов. Написано много книг, рассказов, картин, сняты фильмы о борьбе с иноземными захватчиками. Историческое событие зафиксировано, в его подлинности никто не сомневается, наоборот, народу рассказывают сказки о храбрых русских воинах, которые погибли за свободу отечества сотни лет назад. И даже день воинской славы назначен 8 сентября, в годовщину Куликовской битвы. Всё красиво и патриотично. Пока не посмотришь в прошлое этого исторического факта. Оказывается, что первый употребил термин "Куликовская битва" Николай Карамзин в своём обширном труде "История государства Российского". Который был впервые издан в 1818, то есть в 19 веке. Компания Google много лет назад затеяла грандиозный проект Google Books. Он заключается в оцифровке печатных книг и переноса их в электронный вид. С параллельным распознаванием текста, то есть книга в Google Books представляет из себя не только пачку сканов-картинок, а компьютерный текст. Дополнительно компания Google, за что ей огромная благодарность, сделала возможность поиска слова во всём массиве отсканированных книг. Данные выводятся в виде графика, насколько искомое слово часто встречается в печати. Если ввести в поиск Google Books фразу "Куликовская битва", то мы получим следующий график. Который наглядно показывает, что до выхода книги Карамзина в 1818 году, употребляемость термина "Куликовская битва" была равна нулю. То есть до начала 19 века Куликовской битвы как словосочетания не существовало. Мы знаем, что некоторые исторические события с течением времени получают другие названия. Например, мы говорим "Первая мировая война". Но в начале 20-го века её называли "Великая война" или "Большая война", а так же "Вторая отечественная". Так что ввод нового термина Карамзиным - дело для исторических исследований обычное. Но если Карамзин просто переименовал историческое событие, то оно должно быть известно ранее под другим названием? Как мы знаем из той же истории, Куликовскую битву ещё называли Мамаевым побоищем и Донским побоищем. Смотрим "Мамаево побоище". Здесь надо более подробно объяснить график. Вы видите на нём резкие прямые линии с 1800 года и волнистую примерно с 1837. Google Books строит графики употребляемости слова в процентной зависимости от общего количества, которое у него имеется, то есть отсканировано. Если книг за 1800 год немного, и слово употребляется в них несколько раз, то по сравнению с поздними годами, где это слово может употребляться в десятки раз чаще, но процент будет меньше к соотношению общего объёма книг и печатных изданий. Далее, мы искали фразу из двух слов, но алгоритм настроен так, что он ищет два этих слова поблизости. И не обязательно в единой связке, друг за другом. И если посмотреть на результаты поиска, то действительно, в 1800 году мы находим только книгу Татищева "История Российская" в разных изданиях. В которой на одной странице есть слово "побоище" и слово "Мамай". Но эти слова в разных абзацах. Слово "побоище" описывает битву на реке Воже в Рязанской области. Если посмотреть следующий резкий пик с 1818 по 1831 годы, то источником фразы "мамаево побоище" как раз и будет являться "История государства Российского" Карамзина. Таким образом, фраза "мамаево побоище" в печати тоже появилась у Карамзина в 1818 году, то есть в начале 19 века. Посмотрим частотный график фразы "Донское побоище". Здесь мы наблюдаем ещё более занятную картину. Начало использования термина "Донское побоище" примерно 1840 год. Так же проверим название "Донская битва". Хотя нам про него не говорили. "Донская битва" в книгах появилась тоже в 1840 году. Опять в 19 веке. Теперь давайте проверим, когда появились упоминания о героях Куликовской битвы. Дмитрий Донской - это имя-прозвище начало появляться опять-таки после 1840, и пик упоминаний приходится на 1941 год. Что вполне объяснимо, так как нужны были исторические герои для военной пропаганды. Тоже взлёт упоминаемости, но поменьше, приходится на 1914 год, начало Первой мировой войны. Однако появился "Дмитрий Донской", как имя исторического персонажа, в середине 19 века. Хотя его ранее, в других книгах, могли называть по имени-отчеству, например Дмитрий Иоаннович, без прозвища "Донской". Другой ныне известный персонаж Куликовской битвы - воевода Боброк. О нём, оказывается, ничего не знали до конца 19 века. Известен он стал, как и Дмитрий Донской, с 1941 года. Пересвет и Ослябя - были такие воины в Куликовской битве. Однако Ослябя резко возник из небытия в начале 19 века, а Пересвет - появился в конце столетия. Вы можете сказать, что это далеко не точный анализ, что в прошлых веках было мало книг, что не все из русскоязычных источников отсканированы Google Books. Вот как начали книги массово издавать в 19 веке, вот так и показывается упоминание. Со всем этим согласен. Но давайте посмотрим статистику по имени "Мамай". Как видите, очень высокий пик цитируемости приходится на конец 18 века, и весьма высокая горка на 1820-30 годы. Причём процент упоминаемости весьма высок, давайте сравним предыдущими нашими героями. Как видите, Мамай весьма популярен в 18 веке, и весьма крут в 20-м столетии. Посмотрим так же Челубея, который по легенде бился с Пересветом. Ого, какой пик приходится на начало 19 века, а далее про него упоминается мало. Так что татарские герои, как ни странно, появились в российских книгах гораздо ранее русских, и упоминались они чаще. Когда у нас имеется такой поисковый инструмент, давайте проверим другие слова. "Куликово поле" - было такое и появилось до книги Карамзина, в 1777 году. "Золотая Орда" - словосочетание возникло в печати в начале 19 века. "Татаро-монгольское иго" - появилось в 20-м веке, примерно в 1935 году. А "татарское иго" как термин начало употребляться в 19 веке, примерно в 1838 года. Хотя про татар писали с конца 18 века, как и про Мамая. Понятно, что поиск по книгам - это не 100% верный источник, многое может в книги не попасть, или важная книжка может затеряться и не добраться до участи быть оцифрованной. Поиск слова в печатных изданиях - хорошая метода, но она применима ко временам, когда печаталось много книг. Чего не скажешь о 17 и 18 веках. Поэтому в нашем исследовании о Куликовом поле поиск в Google Books будем считать вспомогательным инструментом. Хотя он выявил любопытные моменты. Ну а что нам говорит наука? Цитата с официального сайта официального государственного музея "Куликово поле": Первые летописные повести о Куликовской битве, созданные практически сразу после сражения, содержат минимум информации о событии. Литературные произведения XVI–XVII веков "Задонщина", "Сказание о Мамаевом побоище" насыщены различными, порой фантастическими подробностями, недостоверными фактами и историческими ошибками. То есть летописи - это ненадёжный источник? Откуда же тогда историки прошлого, как Карамзин и Татищев, брали данные? Понятно, что из других летописей и книг. А вы уверены, что они полностью правдивы? Если "Задонщина" и "Сказание о Мамаевом побоище" насыщенные недостоверными фактами, то где гарантия, что факты, которые вы взяли из других летописей, достоверны? Давайте теперь изучим материальные свидетельства прошлого о Куликовской битве. Памятник победы русских войск на Куликовом поле в Тульской области был установлен 1849, то есть в середине 19-го века. В 1850 году Николай I повелел устроить открытие памятника в день годовщины Куликовской битвы. Памятник Дмитрию Донскому в селе Монастырщина, которое входит в исторические места Куликова поля был сделан в 1980 году. Другие памятники Дмитрию Донскому: В Дзержинске - установлен в 1997 году В Коломне - воздвигнут в 2007 году В Москве - установлен в 2013 году Как видите, все скульптурные памятники с фигурой князя были сделаны в 20-м веке. Храм Сергия Радонежского, который благословил русское войско, был построен на Куликовом поле в 1911 году, то есть в начале 20-го века. Архитектором храма был Алексей Щусев, тот самый, который соорудил три мавзолея Ленина на Красной площади, причём последний каменный со странным углом. Объяснить наличие которого пока никто не может. Теперь о картинах, которые написаны по сюжету Куликовской битвы. Одно из самых известных полотен, "Поединок Пересвета с Челубеем", было написана Михаилом Авиловым во время Второй мировой войны. Другая известная картина, "Утро на Куликовом поле", написана Александром Бубновым - тоже во время Второй мировой. Как вы понимаете, оба этих полотна были сделаны в рамках тематической пропаганды - "древнерусские герои против врага". Имеется эскиз художника Нестерова "Благословение Сергием Радонежским Дмитрия Донского на Куликовскую битву." Он нарисован в конце 19 века. А вот ещё одна художественная работа. Ни за что не догадаетесь, как была написана эта картина. Эту "Битву на Куликовом поле" изобразил французский художник Ивон Адольф в Париже по заказу императора Николая 1 (который, как мы с вами помним, немец). Полотно написано тоже в конце 19 века. Более ранняя картина академика Василия Сазонова написана в 1824, то есть уже после выхода труда Карамзина. И самая первая картина на тему Куликовской битвы - Ореста Кипренского. Хотя она называется так же, как и предыдущая "Дмитрий Донской на Куликовом поле", но глядя на полотно, не зная названия, мы скорее подумаем про какой-то другой сюжет. Персонажи изображены в нетипичных для России одеждах, князь Дмитрий в доспехах римского воина. Под ногами у него лежит римский шлем. Непонятно, чего князь делает. Молится так, что ли? Картина датируется 1805 годом, то есть до выхода книги Карамзина. И полотнище Кипренского сильно отличается от последующих. Получается, что книга Карамзина послужила как бы разделом двух эпох - предыдущей римской, когда российские герои изображались римскими воинами, и последующей древнерусской, когда их вид привели в соответствие с официальной историей. На месте такого крупного побоища, каким по историческим источником, представляется Куликовская битва, должно остаться много чего. На Куликовом поле уже много лет ведутся археологические раскопки. Но нашли пока не особо много. Несколько наконечников копий, пару варганов, несколько пряжек, немного деталей конской упряжи, чуток колец от кольчуги. Фотографии и описание всех находок выложены на официальном сайте музей, можете сами посмотреть. Маловато предметов для столь эпичного исторического сражения. Конечно, этому есть объяснения, что остатки постепенно, веками растаскивались. И есть даже письменные источники 19 века, которые описывают сбор находок окрестными помещиками. У некоторых были крупные коллекции, которые потом куда-то сгинули. Всё здорово, объяснение принимается, но оно опять нематериальное. И самый интересный момент. К первым исследователям Куликова поля история относит Степана Дмитриевича Нечаева. Который и нашёл это поле на местности. То есть до него никто не знал локацию места битвы. Несмотря на описание в летописях. Как пишет официальный сайт музея "Куликово поле", Нечаев был декабрист, поэт, деятель образования и просвещения, краевед. Всё красиво, перед нами портрет русского образованного человека, сподвижника науки и образования. Однако Нечаев он по отцу. А по маме Степан Дмитриевич - Сиверс. Известно два дворянских рода Сиверсов - датский и голштинский. По сути, оба немецкие. Далее, Степан Дмитриевич, оказывается, действительный тайный советник, что приравнивается к званию генерала, и сенатор. Мало того, он был обер-прокурором Святейшего Синода. Получается, что он не просто так себе образованный помещик, а человек, довольно высокого полёта, сидевший в важных креслах. И наиболее забавная деталь. Степан Дмитриевич Нечаев нашёл место битвы на собственных, принадлежащих ему, землях. Вот так получилось. Что с 14-го века никто это место не обозначал и не искал, а в 19-ом столетии его обнаружил на своей земле действительный тайный советник, сенатор и обер-прокурор Синода Степан Нечаев. Выводы: Историческая битва 14 века, которая стала важным шагом к воссоединению Руси и свержению золотоордынского ига, долгое время никак не интересовала историков России. Никто не искал места битвы, что бы выкопать исторические артефакты. Никому эти старые железяки были не нужны. Никто не ставил памятников героям, никто не слагал стихов и песен про их подвиги. И так продолжалось четыре с половиной века. Даже Академия Наук Российской империи ничего не делала для изучения столь важного события русской истории. Настоящий интерес к памятникам Куликова поля возникает в первой четверти XIX века. Карамзин придумал термин "Куликовская битва", а обер-прокурор Синода Нечаев нашёл место на собственных землях. С той поры россияне узнали, что была, оказывается, в прошлом великая битва, и кто такой Дмитрий Донской, и что у него были воины Пересвет и Ослябя, а про воеводу Боброка стало известно только в 20-м веке. В середине 19-го века был сооружён памятник победы в Куликовской битве, а в конце 20-го и в 21 веке установлены памятники князю Дмитрию Донскому. Хотя археологи никак не могут найти на Куликовом поле массовых захоронений или скоплений вещей, но кто на такие мелочи обращает внимания, когда всё уже порешили, памятников понаставили, картин понарисовали, в учебниках прописали и даже праздник назначили. То есть Куликовская битва, как историческое событие, вместе со своими героями появилась только в 19 веке. Что было в 14 веке на Куликовом поле, и было ли вообще поле, и был ли князь - никто уж разбираться не станет, да и при всём желании ничего уже не восстановит. И это не единственный случай, а наглядная иллюстрация, как делается история. Никаких убедительных материальных свидетельств нет, а летописные источники недостоверны, но кто-то что-то сочинит, запишет в бумажку - и эта фантазия превращается в твёрдо установленный исторический факт. Происходит такое фантазирование обычно в 19 веке, и для нас, живущих столетием позже преподносится как непреложная история, которая точно была - вот смотрите, даже памятник стоит. Я не отрицаю факт Куликовской битвы, возможно она была, но где, когда, кто с кем дрался и за что? Реальность может сильно отличаться от официальной истории, которую преподнесли публике в 19 столетии. И таких случаев "древней истории" которая сделана в 19 веке, предостаточно, мы в дальнейшем рассмотрим некоторые из них. Подписывайтесь на канал Познавательное ТВ и наши группы в соцсетях, ссылки под роликом.
Биография
В 1934 году он возвращается в Москву, переводится в . Одновременно работает в московском филиале Остехбюро. В 1935 году заканчивает МЭИ, защитив секретный диплом по системам специального радиооповещения, и продолжает работать в Остехбюро, которое вскоре преобразуется в НИИ-20. Занимался радиоуправлением танков, самолетов и торпедных катеров, позднее авиационными радиостанциями.
Перед самым началом Великой Отечественной войны Рязанский начал заниматься радиолокацией , участвовал в разработке первого советского радиолокатора: разрабатывал его приёмную часть. Затем стал Главным конструктором радиолокатора П2, принятого на вооружение. Работа над радиолокатором, начатая в Москве, продолжалась в Барнауле , куда были эвакуированы радисты. Следующей разработкой Рязанского стал локатор наведения П-3, затем был радиолокатор «Бирюза».
В конце войны Рязанский был привлечен к изучению систем наведения ракет Фау-2. В 1945-1946 годах, в числе многих видных советских учёных и конструкторов, находился в командировке в Германии , где изучал разработки германских инженеров. Для этого советскими инженерами был создан », где работали как советские, так и немецкие специалисты. Рязанский тоже прошел школу «Нордхаузена» вместе с Королевым , Глушко и другими будущими создателями советской ракетно-космической техники. По результатам работы спецкомиссии был выпущен отчёт, третий том «Системы управления немецких ракет» был выпущен под руководством М. С. Рязанского.
Возвратившись в Советский Союз он сразу же был назначен Главным конструктором , который занимался работами по управлению и аппаратуре радиосвязи для ракет. Входил в великолепную шестёрку Совета главных конструкторов , принимавшую решения по ракетной отрасли . М. С. Рязанский стал до конца своей жизни главным ракетным «радистом» страны. В январе 1951 года он был назначен главным инженером НИИ-88 Министерства вооружения, а летом 1952 года - начальником Главного управления Министерства вооружения СССР.
В 1954 году он возвращается в НИИ-885 и остается там научным руководителем и Главным конструктором, пребывая на этом посту в течение всех последующих лет, вплоть до 1986 года. Он участвовал в разработке радиосистем для баллистических ракет, а впоследствии для космических ракет-носителей, спутников, межпланетных станций. Когда С. П. Королев создал знаменитый «Совет Главных конструкторов», одним из членов Совета стал Рязанский.
С 1965 по 1986 годы М. С. Рязанский работал заместителем по научной работе директора ФГУП «РНИИ КП» , оставаясь главным конструктором предприятия. В 1958 году он был избран членом-корреспондентом АН СССР - так был отмечен его вклад в дело создания первых искусственных спутников Земли.
Михаил Сергеевич Рязанский родился в 1909 году в Санкт-Петербурге. Детство будущего ракетостроителя прошло в Баку, где работал его отец. В 1923 году семья переехала в Москву. Михаил был очень активным ребенком и комсомольцем. В шестом классе он увлекся радио: руководил радиокружками, работал в радиокомиссии при ЦК ВЛКСМ. Именно он первым установил связь с ледоколом «Красин», спасавшим экспедицию Нобиле.
В 1928 году его рекомендовали для работы в радиолаборатории в Нижнем Новгороде — ведущем радиоцентре страны, где он стал заведовать антенным полигоном. В это время происходит случай, который чуть не стал фатальным для Рязанского — на антенном полигоне сгорел деревянный вагон с аппаратурой, и Михаила обвинили в поджоге. Молодежь полигона защитила Рязанского, и он отделался месяцем принудительных работ.
В 1931 году Рязанского отправили на учебу в Ленинградский электротехнический институт. В Ленинграде Михаил Сергеевич устроился в Особое техническое бюро, где проектировал радиоприемники для военно-морского флота. Через некоторое время Рязанский заболел туберкулезом, и врачи рекомендовали ему уехать из Ленинграда. Рязанский поехал в Башкирию к семье и смог вылечиться. В 1934 году он вернулся в Москву, перевелся в Московский электротехнический институт и пошел работать в Остехбюро, вскоре ставшее НИИ-20. Он занимался радиоуправлением самолетов, танков и другой техники. Потом стал заниматься радиолокацией.
Во время Великой Отечественной войны радистов эвакуировали в Барнаул, где наконец был создан радиолокатор, за который Рязанский получил Сталинскую премию. После этого он начал работу над локатором наведения П-3.
В 1945 году Рязанский уехал в Германию на стажировку в институт «Нордхаухен», где изучал немецкие инженерные разработки. Вернувшись в СССР, он стал Главным конструктором НИИ-885, занимавшегося аппаратурой и радиосвязью для ракет. До конца своей жизни Рязанский оставался главным ракетным радистом страны, став в 1951 году главным инженером НИИ-885, а в 1952 — начальником главного управления в Министерстве вооружения СССР. За время работы в Министерстве, которая его совершенно не устраивала, Рязанский лучше узнал министерский механизм. Вернувшись в 1954 году в НИИ, стал научным руководителем и главным конструктором, входил в Совет Главных конструкторов.
Рязанский разрабатывал радиосистемы для баллистических ракет, спутников, межпланетных станций, ракет-носителей. В 1956 году, после разработки и сдачи ракеты-носителя ядерного оружия, его и других членов Совета Главных конструкторов наградили званием Героя социалистического Труда. В 1958 году его избрали в АН СССР членом-корреспондентом.
Последние годы жизни отмечены потерями близких людей Рязанского: в 1981году умерла жена, а в 1982 в горах погиб сын. Михаил Сергеевич заболел и умер в 1987 году.
Советский ученый, конструктор в области ракетно-космической техники. Главный конструктор космических систем радиоуправления, член-корреспондент АН СССР, Герой Социалистического Труда (1956).
Человек, который создал радиосистему наведения и управления ракет, долгие годы был засекреченным не только для посторонних, но порой и для близких. Страна узнала имя конструктора только через пять лет после его ухода из жизни.
М.С. Рязанский родился в Санкт-Петербурге. Детские годы провел в Баку, где его отец работал секретарем в конторе Нобеля. В 1923 году семья Рязанских переезжает в Москву. Еще в шестом классе Миша всерьез увлекся радио, которое определило всю его дальнейшую жизнь.
В 1924 - 1927 годах на общественных началах занимается любимым делом, руководит радиокружками, работает в президиуме Общества друзей радио при МК ВЛКСМ, а также в президиуме радиокомиссии при ЦК ВЛКСМ (секция коротких волн). В те же годы увлекался коротковолновой связью, был активным коротковолновиком-любителем. Первым в СССР установил радиосвязь с ледоколом "Красин", который шел спасать экспедицию Умберто Нобиле. Этим достижением Михаил Рязанский гордился всю свою жизнь.
Он влюбился космос задолго до космической эры. Как у Цандера и Королева, его мечтой был Марс. В кругу семьи он часто рассказывал о Красной планете, приговаривая при этом: “Не знаю, есть ли жизнь на Марсе, но нет жизни из-за Марса”. Рязанский полагал: именно радиосигнал, посланный к Марсу, раскроет его тайны.
В 1928 году фракция ВКП (б) Общества друзей радио рекомендовала молодого Рязанского для работы в Нижегородской радиолаборатории имени В.И.Ленина - в то время ведущего радиоцентра страны. В Нижнем Новгороде ему доверили заведовать антенным полигоном. Именно в те годы он стал заниматься тем, чем занимался до конца своей жизни - военной радиотехникой. Однако тогда же в Нижегородской радиолаборатории произошел случай, который существенно осложнил жизнь Рязанского. На краю антенного полигона находился деревянный вагончик с аппаратурой, который однажды сгорел. Началось следствие. В поджоге обвинили Михаила, вытащив на свет факт, что его дед, которого он никогда в жизни не видел, был священником в Тамбовской губернии. Ярлык "Рязанский - враг народа", который с чьей-то "легкой" руки тут же был к нему приклеен, чуть было не стал для него фатальным. На защиту Рязанского активно встала молодежь лаборатории, которая буквально отбила его. (Это были ещё относительно мягкие времена. Несколько лет спустя никто бы за него уже не вступился.) Отделался пустяком - месяцем принудительных работ. Пожар на полигоне и дед-священик преследовали его долгие годы. Так, став в 1931 году кандидатом в члены ВКП (б), он только в 1940 году был принят в члены партии.
В Нижегородской лаборатории Рязанский конструирует свои первые радиостанции, некоторые из которых приняты на снаряжение РККА. В 1931 году кто-то из руководства лаборатории вспомнил, что у молодого талантливого ученого нет специального образования, и Рязанского направили в Ленинградскую Военно-техническую академию. Однако в тот год приема в академию не было, и Рязанский поступил в Ленинградский электротехнический институт. Одновременно он устраивается на работу в Особое техническое бюро (Остехбюро), курируемое заместителем наркома обороны М.Н. Тухачевским, в котором занимается разработкой радиоприемников для военно-морского флота СССР. Общая неустроенность, работа, учеба - все это привело к тому, что Михаил тяжело заболел туберкулезом. Приговор врачей был лаконичным: "Останешься в Ленинграде - умрешь". Михаил уехал в Башкирию, куда к тому времени перебралась его семья. Отец и мать поили его кумысом, кормили медом, и смогли вылечить сына. В 1934 году он возвращается в Москву, переводится в Московский энергетический институт (МЭИ), работает в московском филиале Остехбюро.
В 1935 году Рязанский заканчивает МЭИ, защитив секретный диплом по системам специального радиооповещения: передача закодированной информации, радиовзрыватели, радиосчетчик под рельсами и другие аналогичные приборы. После окончания института продолжает работать в Остехбюро, которое вскоре преобразуется в НИИ-20. Там он занимается дистанционным радиоуправлением самолетов, торпедных катеров, танков и другой техники, стоявшей на вооружении РККА. Перед самым началом Великой Отечественной войны Рязанский начал заниматься новым для себя, но очень интересным делом - радиолокацией. Он участвовал в разработке первого советского радиолокатора П-2, разрабатывал приемную часть. Работа над радиолокатором, начатая в Москве перед войной, продолжалась в Барнауле, куда были эвакуированы радисты. В невиданно короткие сроки радиолокатор был создан. Все участники разработки, в том числе и Рязанский, стали лауреатами Сталинской премии за 1943 год. М.С. Рязанский награждается орденом Красной Звезды. Следующей разработкой Рязанского стал локатор наведения П-3. В конце войны Рязанский заинтересовался радиосистемами наведения ракет Фау-2 (именно тогда об этих разработках стало известно советским конструкторам). В 1945-1946 годах, в числе многих видных советских ученых и конструкторов, он находился в командировке в Германии, где изучал разработки германских инженеров. Там советскими инженерами был создан институт "Нордхаузен", где работали как советские, так и немецкие специалисты. Рязанский тоже прошел школу "Нордхаузена" вместе с Королевым, Глушко и другими будущими создателями советской ракетно-космической техники. Именно там судьба свела шестерых будущих главных ракетных конструкторов страны. Незнакомые друг с другом, они принялись за общее дело - создание отечественного ракетостроения.
Возвратившись в Советский Союз Рязанский, сразу же был назначен Главным конструктором НИИ-885, который занимался работами по аппаратуре и радиосвязи для ракет. В январе 1951 года он был назначен главным инженером НИИ-88, а летом 1952 года - начальником Главного управления Министерства вооружения СССР. В 1954 году Рязанский возвращается в НИИ-885 остается там научным руководителем и Главным конструктором до самого дня своей смерти. Он участвует в разработке радиосистем для баллистических ракет, а впоследствии для космических ракет-носителей, спутников, межпланетных станций. Когда С.П.Королев создал знаменитый Совет Главных конструкторов, одним из членов Совета стал Рязанский. В 1956 году он вместе с другими членами Совета был удостоен звания Героя Социалистического Труда за разработку и сдачу на вооружение ракеты Р-5 - носителя ядерного оружия. В 1957 году М.С. Рязанский стал лауреатом Ленинской премии, а в 1958 году был избран членом-корреспондентом АН СССР. Так был отмечен его вклад в дело создания первых искусственных спутников Земли, выведенных на орбиту ракетой Р-7. До конца своей жизни М.С. Рязанский оставался главным ракетным радистом страны. Под его непосредственным руководством были проведены работы по созданию систем радиоуправления ракетным вооружением различного типа, в том числе баллистических ракет дальнего действия, радиотехнических систем космической связи и управления космическими аппаратами оборонного, народнохозяйственного и научного назначения, включая системы космической навигации, наблюдения, радиотехнических систем дальней космической связи, обеспечивших достижения мирового уровня по изучению Луны, Венеры и Марса. Большой вклад был сделан в радиотехническое обеспечение пилотируемых космических полётов. В конце жизни ученый разрабатывал аппаратуру для получения телевизионных панорам Марса и Венеры.
Награжден пятью орденами Ленина, орденом Октябрьской Революции, двумя орденами Трудового Красного Знамени, орденом Красной звезды и медалями.
Михаил Сергеевич Рязанский скончался в Москве летом 1987 года. Похоронен на новом Донском кладбище, непосредственно у входа, с левой стороны. На надгробии ученого изображены первый в мире искусственный спутник Земли, запущенный 4 октября 1957 года, и система радиоуправления космическими объектами.
Сын ученого, Николай Рязанский вспоминал: «В 1987 году, когда хоронили отца, и много подъезжало организаций с венками, с лент срезали, от какой организации венок принесли, чтобы, не дай Бог, не раскрыть ничего».
Бюст М.С. Рязанского установлен на космодроме Байконур. Посвященные ему мемориальные доски - на зданиях МЭИ и ФГУП "РННИ КП".
Космическую эстафету Михаила Рязанского продолжает его внук - Рязанский Сергей Николаевич (родился в 1974 году) - космонавт-испытатель Федерального космического агенства "Роскосмос", кандидат биологических наук, космонавт-исследователь, командир экипажа испытателей, проводившего 105-суточный эксперимент Института медико-биологических проблем РАН по подготовке полета к Марсу.